Читать книгу "30 дней моей мести - Ирина Муравская"

Кирилл тяжело вздохнул. Как же он не любил эти долгие демагогии.

― Ульяна дома?

― Нет.

― А где?

― Ручка, бумажка есть? Записывай: улица "пошёл нахрен", дом 8, домофон: "проваливай к чёрту". А теперь реально сгинь, нечистая сила. Твоя аура плохо влияет на ребёнка.

― Знаешь, ― честно признался Кирилл. ― Я вот вообще по тебе не скучал.

― Хоть что-то у нас с тобой взаимно, ― перед носом известного музыканта с грохотом захлопнулась дверь.

Вот и вся беседа. Ладно. Он хотел сделать всё по-хорошему, но теперь придётся прибегать к запасному плану. В телефонной книжке был отыскан нужный контакт. Трубку взяли после третьего гудка.

― Дарова.

― Привет, это Комета. Я тебе сейчас номер скину. Найди мне местоположение человечка.

***

Из универа Ульяна выскочила сердитая, как потревоженный каким-то идиотом пчелиный рой. Опять научный руководитель запорол ей дипломную работу. Всю её поперечеркал, и это уже в третий раз. Защита на самом носу, а этот хрыч из вредности никак не одобрит материал.

Ох, не надо было ей в начале семестра его злить и обзывать старым вредным старикашкой, но этот индюк сам виноват ― припёрся в их группу в сентябре и с порога наехал на неё за внешний вид. Не понравилась ему, видите, юбка на ладонь выше колена. Она молчать не стала, слово за слово, ну и пошло-поехало. А тут ей его ещё и приставили куратором на защиту, вот же закон подлости. В общем, как корабль назовёшь… Теперь приходилось пожинать плоды своего буйного нрава.

И нет, Матвеева не была хамкой или высокомерным снобом. И никогда из себя не строила того, кем не являлась. Но и обижать себя не позволяла. Хватило оскорблений в детстве. Наглотавшись тогда, она дала слово, что больше никому не позволит себя унижать. Ну а многолетние упорные труды над внешностью дали свои плоды ― появилась долгожданная уверенность.

Конечно, это не совсем правильно. Нужно уметь любить себя и уважать любой, тогда и другие будут уважать, однако запертая в теле прыщавого пухлика с ненавистными брекетами Ульяна чувствовала себя, как в клетке. И вообще-то, если уж говорить откровенно, не такой жирной она и была. Полноватой, да, но не прям танк. Проклятый переходный возраст.

Она и сейчас, конечно, далеко не тростника. Комплекция не позволяла ей быть такой же стройной, как идеальная со всех ракурсов Саша, однако выглядела Матвеева именно так, как и всегда мечтала. Грудь на месте, задница тоже, бока не свисают, и что самое главное ― можно спокойно носить обтягивающие вещи, а не ненавистные балахоны оверсайз.

Лишь последние несколько лет она в своё удовольствие начала обряжаться в короткие маечки и приталенные платья. Казалось бы, её гардероб теперь должен был ломиться на радостях, однако выходило всё строго наоборот. Шмоток было немного, но каждая сидела так, словно шилась специально для неё.

Да, всё было простенькое и покупалось на распродажах, а часто и вовсе в секонд хендах, однако Ульяна всегда выглядела, как куколка. Это был её пунктик, маленькая одержимость. Раньше она никак не могла взять в толк, почему стройные девушки, у которых было всё, о чем только можно мечтать, выряжались настолько безвкусно. А сейчас… ну она по-прежнему не могла этого понять.

Даже, вон, в универе подавляющее большинство выглядели, как гопота. Нацепят спортивки или какой-то мешок, на голове устроят взрыв доширака и пошли. Прекрасный женский пол. Зачем? Это ведь совсем несложно выбрать красивую, но удобную одежду. Для этого необязательно мучить ноги шпильками и тратить всё утро на причёску. Впрочем, это их личное дело. Главное, что она могла теперь позволить себе всё, что пожелает.

Как, например, сегодняшняя полосатая кофточка с рукавами и открытыми плечами, заправленная в джинсы с завышенной талией. К голым плечам дотошный старик, кстати, только что в очередной раз прикопался. Не спас строгий кардиган, наброшенный поверх. Хотя он больше напоминал удлинённую жилетку и особо сильно положение не спасал, но это всё лирика… Она же пыталась выглядеть более официально, так чего ему ещё надо?!

Ульяна поправила выскакивающие из ушей неудобные наушники. Последние несколько дней она почти не вынимала их, даже на парах. Музыку не слушала, но для остальных была как бы вне зоны досягаемости. После последнего сториса у народа резко подскочил интерес к её скромной персоне. Всем хотелось подробностей, даже тем, с кем она все эти пять лет не общалась.

Но сокурсники — это фиг с ним, их можно было просто игнорировать, а самых приставучих вежливо послать тихим сапом на хутор бабочек ловить, но с атаковавшей её корреспонденцией справиться оказалось сложнее. Первые пару дней вообще был ад. Репортёры окружили её буквально со всех сторон, караулили у каждого входа и выхода, однажды нагрянули даже домой, но были так далеко посланы злой за то, что её разбудили Кристиной, что больше носа туда не совали.

Вопросы сыпались градом, диктофоны тыкались в лицо ― жуткое зрелище. Мерзкие бессовестные папарацци. Да, Матвеева тоже хотела связать жизнь с журналисткой деятельностью, но мечтала работать в редакции какого-нибудь журнала и писать статьи, а не вести себя, как больное стадо, которому требовалась массовая прививка от бешенства.

Причём писать не третьесортный мусор вроде «32 способа получить оргазм» или «Как понять, что парень тебя больше не любит». Нет, она хотела копать более глубоко. Ради этого после получения диплома Ульяна собиралась продолжить обучение и получать второе высшее, но уже на кафедре психологии. Вечная студентка с вечной подработкой в ночном баре. М-да, кажется, она никогда не съедет от подруги.

Прижимая к груди папку с перечёрканной дипломной работой и поправляя сползающую с плеча сумку, она заметила впереди толпу. Такую сложно проглядеть. Кажется, половина универа сбежалась, вот только по какой причине затеялся, собственно, весь сыр-бор так сразу не поймёшь.

И бог бы с ними, но проблема заключалась в том, что обойти эту свору было нельзя, она напрочь перекрывала выход с территории. Пришлось пробиваться вперёд, расталкивая спины локтями. Ощущение, словно День Города наступил раньше положенного и с минуты на минуту начнёт бабахать салют.

Пробравшись в центр столпотворения Матвееву заприметили и с готовностью ослепили вспышками камер. В глазах заплясали световые зайчики, а когда они разбежались она узнала наплевательски преграждающий дорогу ярко-жёлтый Феррари и сидящую на его капоте мужскую фигуру.

― Эй, недотрога, ― небрежным кивком окликнул её Кирилл, щелчком отправляя недокуренную сигарету в полёт. Удивительно, что при такой толкучке окурок не попал в кого-то из толпы. Кометов собственнически поманил Ульяну пальчиком. ― Я как раз тебя жду. Так соскучился по своей принцессе, не смог дождаться вечера.

Глава 3. Попытка не засчитана

Ах, вот как. Он тоже решил поиграть в её игру. Ещё и надумал навязать свои правила. Эту самодовольную морду видно из космоса. Кометову нравится, что он застал её врасплох. Стоит, ждёт ответной реакции. А какая может быть реакция?